Романтики великой страны

Автор — Светлана Игнатенко, искусствовед

Продолжение. Начало в № 1, 2, 3, 4, 5 (2022)

Один из крупнейших художников второй половины ХХ века, народный художник России, член-корреспондент Российской академии художеств, лауреат Государственной премии РФ, автор лирических пейзажей, жанровых композиций, портретов и натюрмортов Эдуард Георгиевич Браговский (1923–2010) представлен на выставке картиной «Дворик в горах». Написанная в 1981 году — в один из самых активных периодов в его творчестве, — эта картина для Браговского характерна. Во‑первых, она привлекательна самой темой, связанной с любимым им Кавказом. Художник родился в Тбилиси, жил в Вильнюсе и Москве, в последние годы — в Тарусе, создав живописный портрет этого древнего города, и всегда много путешествовал: бывал на Алтае, в Средней Азии и, конечно, на Кавказе. Во‑вторых, живопись «Дворика в горах» подтверждает аргументированность художественного прозвища, закрепившегося за Браговским уже при жизни — «московский сезаннист». Будучи ярким представителем московской школы живописи, Браговский стал одним из самых последовательных продолжателей живописных традиций Поля Сезанна (1839–1906) и Петра Кончаловского* (1876–1956), а вместе с Кончаловским — художественного объединения «Бубновый валет», ориентированного на творческое претворение живописных открытий Сезанна. Вслед за своими кумирами он сообщает образам особую взволнованность, приподнятость настроения, активность действия, причём даже там, где она только подразумевается. Пейзажи Браговского при их лиричности — это не просто результат позитивного восприятия природы и жизни (не случайно его называли одним из самых оптимистичных художников своего поколения), а волевой призыв к действию, к созиданию. Его пейзажи, как и вся живопись в целом, отличаются красочно-напряжённым колоритом, темпераментным письмом или нюансировкой цвета, живописной фактурой и осознанным конструктивизмом. Эти особенности творческого метода Браговского объясняются тем, что главным для него всегда было логическое построение художественной ткани картины, смелое и темпераментное использование метафорических возможностей цвета, света и тени. Оставаясь в рамках выбранного цветового диапазона, он считал необходимым максимально усиливать заинтересовавшие его композиционные и цветовые приёмы. В результате обычные пейзажные или жанровые мотивы наполнялись особой поэтичностью. Но этого могло и не быть, если бы не свойственное мироощущению Браговского умение видеть красоту и поэзию в обыденном. Именно таков и «Дворик в горах»: простой по мотиву, но экзотичный для российского глаза, он отличается и выдающимися живописными достоинствами, и поэтической трактовкой пейзажного мотива, для кавказцев, самого привычного.
Тот же живописный принцип, заключающийся в доминировании в образной структуре произведения эмоциональной силы колорита, воплощал известный московский живописец и скульптор, отмечающий в этом году 80‑летие, Вадим Петрович Соколов. Своё художественное кредо он выразил в признании: «Живопись — это цвет, цвет, цвет… Краски в нюансах, оттенках… Всевозможные комбинации цвета». В этом смысле Соколов — яркий представитель московской школы живописи, берущей своё начало в живописной концепции художественного объединения «Союз русских художников», возникшего ещё на заре ХХ века. В то же время его произведения (жанровые композиции, пейзажи и натюрморты) отличаются редким чувством пластики и пространства, свойственным истинным ваятелям, что не случайно: художник окончил скульп­турное отделение Московского художественно-промышленного училища им. М. И. Калинина и даже в произведениях, наполненных мощной энергетикой цвета, всегда отдавал предпочтение не только цвету, но и структуре формы.
Будучи человеком импульсивным и открытым миру, Соколов создаёт динамичные и в то же время исключительно гармоничные произведения. Балансируя на грани реализма и экспрессионизма, его произведения поражают динамикой мазка, красотой колорита, образно-смысловой насыщенностью и широким охватом тем. Яркий тому пример — картина «Панно “Казанлык”», созданная в 1983 году. Звучащая в той же степени экзотично, как и кавказские пейзажи Браговского, она посвящена древнему болгарскому городу Казанлык. Возникший в ХV веке в Казанлыкской котловине, у южных склонов хребта Старо-Платина, в семи километрах от руин древней фракийской столицы Севтополя, между Софией и Пловдивом, Казанлык с ХVII века известен не только красотой своих старинных улиц и сооружений, но и как центр производства розового масла. В Казанлыке ежегодно проводится Фестиваль розы, а в 1960‑х годах открылся музей казанлыкской розы и этого всемирно известного производства.
Народный художник РСФСР, член-корреспондент Российской академии художеств, лауреат премии Союза художников России им. Н. П. Крымова, кавалер ордена Дружбы народов, московский живописец Владимир Вячеславович Щербаков (1935–2008) вошёл в историю советского, российского искусства не только как живописец, но и как педагог и общественный деятель. В 1988–1994 годах он преподавал на кафедре живописи Московского государственного академического художественного института им. В. И. Сурикова, который окончил сам, с 1986 был первым секретарём правления Союза художников РСФСР, с 2003 — секретарём правления Союза художников РФ.
Начинавший свой путь в искусстве с увлечённости практически всеми жанрами, Щербаков к началу 1970‑х годов сумел найти ту тему, которая стала для него главной: это история России, её древнейшие города, великая река Волга, поле Куликово. И заявил о себе как о продолжателе традиций московской школы живописи. Повторим: имеется в виду особая любовь «москвичей» к простым и внешне неприхотливым мотивам и такое же их особое отношение даже не к сюжету, а к таинству цвета и света, преображающих сюжет. Отсюда — и тяготение Щербакова к живописи выдающегося советского пейзажиста Н. П. Крымова (1884–1958), одного из немногих, кто сумел сочетать ясную теорию построения формы непосредственно с живописью.
Для Щербакова на пути к своей теме отправной точкой стал триптих «Поле Куликово». Написанный в 1978–1980 годах, он посвящён 600‑летию Куликовской битвы. Критика и некоторые коллеги восприняли триптих неоднозначно, однако именно он послужил стимулом для появления целого цикла лирических пейзажей, главными мотивами которых стали древнерусские города, расположенные по живописным берегам Волги. Среди них — и пейзаж «Город Кашин». Изображающий один из древнейших городов России, основанный в 1238 году, этот пейзаж зачаровывает зрителя, как и сам Кашин, очаровывающий туристов тихими улочками с невысокими домами и особнячками разных эпох и стилей. Тишина, покой, умиротворение — основной эмоциональный лейтмотив пейзажа. Спокойная колористическая гамма гармонизирует с этой эмоцией, усиливая, подчёркивая состояние тишины и покоя.
Талантливый живописец Татьяна Викторовна Иванова (1946–2010), дочь выдающегося живописца, одного из основоположников «сурового стиля», народного художника СССР, академика Академии художеств СССР, лауреата Государственных премий Виктора Ивановича Иванова,** представлена двумя произведениями — жанровой картиной «Баня» и натюрмортом «Цветы на белом фоне». Первая написана в 1984 году вторая — в 1985‑м. Обе отличаются оригинальностью живописного решения.
Художественное образование Иванова получила на факультете росписи тканей Московского текстильного института, но в живописи её главным учителем и наставником был отец. В результате живопись всё-таки взяла верх, любимыми жанрами стали натюрморт, пейзаж, в некоторой степени — портрет и тематическая картина. Учёба в текстильном институте дала возможность раскрыться в живописи Ивановой декоративности, яркое чему свидетельство — невероятно красивый уже на визуальном уровне натюрморт «Цветы на белом фоне». Картина «Баня» с её колористической сдержанностью и тональным благородством — свидетельство других, важнейших для живописи Ивановой особенностей. Во‑первых, это нечастый в её творчестве пример тематической картины. Во‑вторых, «Баня» и натюрморт «Цветы на белом фоне» практически хрестоматийно демонстрируют, что искусство Ивановой изначально оказалось на пересечении двух путей: с одной стороны, «сурового стиля», реализованного в «Бане» в варианте характерного для этого стиля сдержанного (здесь сумеречного) колорита и восторга перед настоящей, реальной жизнью, с другой — яркой, фантазийной «игры» с цветом и декоративно трактованными объёмами предметных и природных форм, продемонстрированной в натюрморте «Цветы на белом фоне». Так в творчестве Ивановой сплелись в единое целое реализм «сурового стиля» и стилизация декоративной живописи.
Для натюрмортов Ивановой характерны изысканность и одновременно лаконизм изображения. К примеру, в «Цветах на белом фоне» при яркой декоративности цвета и пластики форм нет ни одного лишнего предмета, детали или оттенка. Каждый цветовой нюанс «перетекает» в следующий, образуя безупречное колористическое созвучие. Анализируя художественные достоинства натюрмортов Ивановой, следует резюмировать, что благодаря её живописному таланту натюрморт как жанр приобрёл в современной российской живописи новое дыхание, усилив, подчёркнув своё изначальное предназначение — быть органичным и, возможно, главным украшением интерьера.
Ещё один представитель выдающейся художественной династии, Николай Аркадьевич Пластов (1930–2000), сын гениального живописца ХХ века, народного художника СССР, заслуженного деятеля искусств РСФСР, лауреата многих Государственных премий Аркадия Александровича Пластова (1893–1972), вошёл в искусство страны не только как живописец, но и как известный общественный деятель. Заслуженный художник РСФСР, член-корреспондент Российской академии художеств, Николай Пластов в 1977–1982 годах был секретарём правления Союза художников РСФСР, в 1983–1991 — секретарём правления Союза художников СССР. Но главное — одним из инициаторов создания и членом президиума Всероссийского общества охраны памятников истории и старины и членом редколлегии известного в СССР и России альманаха «Памятники Отечества».
Будучи рядом с отцом всю свою жизнь, Николай Пластов постоянно у него учился. Во многом переняв у отца взгляды на окружающий мир и приёмы живописи, он, тем не менее, смог создать свой собственный стиль и свой собственный мир — мир, посвящённый природе и архитектуре России, её историческому прошлому, её культурному наследию и быту россиян. В его изобразительном наследии — жанровые картины, портреты и пейзажи, посвящённые родной земле, на которой родился он сам и на которой родился его отец, — селу Прислониха Карсунского района Ульяновской области. Глубокое знание темы, понимание особенностей жизненного уклада села позволили Николаю Пластову создать необычные, пронизанные теплом, светом и любовью картины, которые не просто демонстрируют зрителю тот или другой бытовой сюжет, а приглашают к неторопливому разговору о смысле жизни, о смысле бытия. Многогранность выражения чувств и мыслей способствует тому, что каждый изобразительный образ в произведениях Пластова — это и слепок неповторимого мира природы, и характерный «портрет» определённого места, и свидетельство живого, эмоционального темперамента живописца. Одной из существенных сторон его дарования явилось стремление через конкретное и, казалось бы, обыденное выявить важное и значительное, что сообщает образам символическую многозначность.
Отдавая много сил работе во Всероссийском обществе охраны памятников истории и старины и в редколлегии альманаха «Памятники Отечества», Николай Аркадьевич большую часть своей жизни посвятил сохранению культурного наследия России. Вместе с выдающимися учёными, деятелями культуры и художниками (в том числе с Д. С. Лихачёвым, И. С. Глазуновым, Л. М. Леоновым) он стал участником восстановления Иверских ворот на Красной площади, Казанского собора, храма Христа Спасителя, церкви в Новом Иерусалиме. Его стараниями был восстановлен и в 1991 году открыт храм Богоявления Господня в Прислонихе, построенный его прадедом. По проекту Пластова в Прислонихе был сооружён и памятник воинам, погибшим в годы Великой Отечественной войны. Поэтому неслучайно, что ещё одной важной темой его произведений стала древнерусская архитектура, которую он знал и чувствовал. На выставке эта часть изобразительного наследия Пластова представлена картиной 1990 года «Углич. Церковь на Крови». вместе с написанным в 1985 году лирическим пейзажем «Вечер» эта картина создаёт его уникальный мир и столь же уникальный образ его самого — художника и патриота России.
Яркий продолжатель живописи традиционного реализма, воспитанник выдающихся советских живописцев, народных художников СССР, академиков Академии художеств СССР Алексея Петровича и Сергея Петровича Ткачёвых*** Юрий Александрович Орлов, отмечающий в этом году своё 65‑летие, сегодня сам известный живописец. В списке его творческих достижений — официальные звания и награды: народный художник России, член-корреспондент Российской академии художеств, академик Международной академии культуры и искусства, лауреат премии Комсомола Ставрополья в области изобразительного искусства им. Героя Советского Союза А. Скокова, лауреат премии МВД России за лучшие произведения в области литературы, культуры и искусства, обладатель Золотой медали «Достойному» Российской академии художеств. Наконец, с 1992 года он — художник студии им. В. В. Верещагина МВД России.
В 1989–1991 годах, после окончания живописного отделения Ставропольского художественного училища, Орлов стажировался под руководством братьев Ткачёвых в мастерской Академии художеств СССР в Москве. В его активе — сюжетно-тематические и жанровые композиции, лирические пейзажи, выразительные натюрморты и портреты. Основные темы творчества — архитектура, историческое прошлое и сегодняшний день страны. Пейзажи и натюрморты продуманы до мельчайших деталей. Живописно-пластическое решение портретов отличается большей обобщённостью и типизацией: в каждом портрете для него важно создать образ-тип современника — человека одухотворённого, творческого, созидающего. Именно таков и «Портрет молодого человека» из серии «Мои современники», представленный на выставке. Созданный в 1985 году, он выражает программную направленность искусства «новой эмоции», возникшего в советском искусстве в 1980‑х годах и пришедшего на смену интеллектуальному искусству 1970‑х. Имеется в виду стремление художника наполнить образ состоянием внутренней приподнятости и донести до зрителя главную цель своего искусства — создание образов людей красивых, цельных и целе­устремлённых.
(Продолжение следует)