Паоло Эмилио Ланди: «Никто из наших персонажей не сумасшедший»

Паоло Эмилио Ланди с отличием окончил театральный факультет Римского университета. Ныне он профессор Ричмондского университета (штат Вирджиния, США), тележурналист, работавший на четырёх континентах земли (кроме Австралии). Бегло говорит на русском, французском и английском языках, знает латынь и древнегреческий. Для него «Дом для сумасшедших» — это пятый спектакль на сцене ГАРДТ РБ. До этого была постановка «Венецианские близнецы», шедшая в течение многих лет, потом феерический «Шум за сценой», который тоже стал очень популярным в театре. Следующий спектакль — прославившийся актёрскими работами «Скупой» Мольера, далее — «Неаполь — город миллионеров», до сих пор собирающий поклонников.

Сценограф и художник по костюмам Санти Миньеко окончил Академию художеств Катании на Сицилии. Живёт и работает в Риме. Создал костюмы и декорации к более ста постановкам в кино и на телевидении, в оперном и драматическом театрах, из них двадцать с лишним спектаклей — в России в соавторстве с Паоло Эмилио Ланди. Работал в Голландии, Исландии, Мексике, Польше, США, Франции.

Перед спектаклем «Дом для сумасшедших», пока зрители рассаживаются по своим местам, их слух услаждают арии знаменитых итальянских теноров. А когда по сцене под музыкальную тему Нино Рота из феллиниевских «Восьми с половиной» эксцентричной чередой проходят все персонажи, собравшиеся понимают, что их ждёт нечто фееричное. И это предчувствие оправдывается на все двести процентов. Смех, начавшийся в зале при появлении основных героев — странных, чудаковатых, но чрезвычайно обаятельных — не смолкает на протяжении всех трёх актов. Временами действие, например, шедевральный эпизод пробега главного героя, Феличе Шошаммокка (заслуженный артист РФ, народный артист РБ Владимир Латыпов‑Догадов) через комнаты пансиона, в который его угораздило попасть по вине непутёвого племянника Чичилло (Дамир Кротов), напоминает комедии эпохи немого кино. Собственно, к началу XX века и относится произведение, к которому художник Санти Миньеко создал блестящую стилизацию под модерн.

Персонажи спектакля настолько характерны, что хочется назвать их типажами, если бы не явно заложенные драматургом и режиссёром человечность и снисходительность к их странностям. В самом деле, что плохого в желании почтенной вдовы Амалии (народная артистка РБ Татьяна Макрушина) выдать замуж неуклюжую, ужасно близорукую, но милую дочь Розину (Анна Бурмистрова)? И не вызывает ли уважение стремление к справедливости, пусть несколько преувеличенное, отставного майора (народный артист РБ Валерий Гриньков)? Друг Чичилло Пеппино (Павел Бельков) так старается выручить своего приятеля, что готов пойти на любые перформансы и даже пение оперных арий. «Рабочие лошадки» буфетчик Микелино (Сергей Пахомов) и обаятельный журналист Луиджи (Илья Мясников) готовы дневать и ночевать на службе. Похожий на папу Карло несостоявшийся дирижёр Паскуале (заслуженный артист РБ Тимур Гарипов) и вовсе вызывает думы о судьбах человека искусства. Преисполненная чувственности парочка: директор пансиона Карло (заслуженный артист РБ Николай Рихтер) и горничная Кармела (заслуженная артистка РБ Айгуль Шакирова) — каждую минуту с чисто неаполитанской страстностью готовы или подраться, или слиться в объятиях. Кстати, Айгуль Шакирова в этом же спектакле воплотила полный противоположности своему персонажу образ — образ набожной сестры-близнеца. Что касается Раффаэле (Григорий Николаев), то он просто любит театр и с наслаждением в свободное время репетирует роль, которую, в силу невежества, назовут «Мавротелло». Провинциальное семейство Феличе Шошаммокка в лице его достойной и богатой, но доброй сердцем Кончетты (заслуженная артистка РБ Татьяна Афанасьева) и дочери Маргериты (Татьяна Ахроменко) и вовсе заслуживает почтения за верность традициям. Что и говорить, к концу спектакля все недоразумения разрешаются наилучшим образом, все поженятся и будут счастливы.

Наша беседа с режиссёром состоялась после сдачи спектакля. До премьеры оставалось менее суток, и, тем не менее, по итогам генерального прогона Паоло Эмилио был решительно настроен на доведение своего произведения до совершенства:

— У нас ещё есть время поработать над спектаклем. судить, насколько артисты справились с материалом, будут зрители. Я уже не в первый раз поработал с хорошими профессионалами, которых уважаю и как актёров, и как людей. Работа над персонажами у них будет продолжаться и дальше, чему способствует благодатный материал. Через пару дней я уезжаю, но надеюсь, что, когда вернусь сюда, буду приятно поражён конечным результатом. Это правильно, когда спектакль меняется, развивается, растёт.

— Имя замечательного драматурга Эдуардо Скарпетта мало известно уфимским театралам. Чем был обусловлен выбор пьесы?

— В Италии Скарпетто был более известен как актёр, нежели как писатель. В рамках труппы, которой он руководил, Скарпетто создал «маску» остроумного простака по имени Феличе Шошаммокка. И все его пьесы сосредоточены вокруг этого персонажа, которого он играл.

При выборе пьесы, как всегда, соединяется много разных причин. Во‑первых, театр попросил сделать спектакль-праздник. Что лучше подходит для праздника, чем комедия?! Потом, это наличие такого актёра, как Владимир Латыпов‑Догадов, который в трёх моих спектаклях играл главные роли и которого я очень уважаю.

— Можно ли сказать, что «Дом для сумасшедших» — соединение комедии положений с комедией дель арте? Ведь, помимо круговерти ситуаций, каждый герой — свое­образный типаж?

— Вы очень правильно сказали, что этот автор соединяет два разных жанра: комедии дель арте и комедии положений. Скарпетто был отцом более знакомого русскому зрителю Эдуардо де Филиппо. И можно рассматривать их произведения вкупе с множеством совпадающих деталей. Начиная с того, что они писали не на чисто итальянском языке, а на неаполитанском диалекте. Но, несмотря на общее, были и различия. Например, Скарпетто больше волновался об успехе пьес, поэтому значительно насыщал текст шутками и гэгами. Де Филиппо, особенно в последние годы, был более драматичен.

— Формат трёх действий несколько необычен в нашем драматическом театре. Это было связано с перестановками декораций?

— Три акта были прописаны в пьесе, и соединить два из них, чтобы прийти к обычной форме двух действий, оказалось невозможно. Тогда первая часть стала бы очень длинной, а вторая — слишком короткой. Поэтому было решено сохранить оригинальную структуру.

В «Доме для сумасшедших» практически нет финала. Шошаммокка просто говорит, что его обманули и нужно возвращаться домой. Так что финальные фразы и действия для всех остальных персонажей, включая обнаружение того, кто на самом деле оказался сумасшедшим, мы придумывали сами, в процессе работы.

— Похоже ли то, что играют наши артисты, на неаполитанские интонации? Или перед ними не ставились подобные задачи?

— У меня не было задачи вложить в уста актёров неаполитанские интонации, потому что по-русски это звучало бы смешно. Но создать уникальную атмосферу Неаполя — такую цель я перед артистами ставил.

Никто их наших персонажей не сумасшедший. Они люди, в которых есть надежда и любовь. И в этом смысле они настолько сфокусированы на своих желаниях, что забывают обо всём вокруг. Они очень близки всем нам.