Зов степей

В интервью авторы спектакля говорили о том, что изначально спектакль планировалось сделать чисто пластическим, поэтому и жанр обозначен как «версия в письмах без слов». Затем было решено остановиться на драматически-пластическом варианте. И это оказалось верным, потому что произведение Николая Крашенинникова не настолько известно, чтобы не познакомить, хотя бы частично, с ним зрителей.
Спектакль наполнен музыкой в исполнении инструментального квартета (вокал — народная артистка РБ Алсу Бахтиева, солист — народный артист РБ Сагидулла Байзигитов), которые исполняют «Вокализ» С. В. Рахманинова и два произведения Урала Идельбаева: «Зов степи» и «Элегия».
Часто забываешь, что на сцене именно драматические актеры, а не исполнители современного сценического танца. Особенно это касается актеров, играющих главные роли, чьи сложные хореографические партии не только технически хороши, но и наполнены смыслово настолько, что не требуют дополнительных монологов или диалогов.
Одной из центральных тем спектакля является свобода выбора. Глобальная, корневая, она затрагивает саму суть Амели (Гульнара Казакбаева) — хрупкой, почти бестелесной девушки со «слышащим сердцем». Такие базовые вопросы, как: «Кто я в этом мире?», «Сделала ли я то, для чего была создана?», важны не только умозрительно, но и эмоционально — именно поэтому метания девушки получают моментальный отклик зрителей. Амелю в детстве играет восьмилетняя Фатима Нуриева, и ее трогательное простодушие, ребячливость вкупе с внешней фактурностью сразу покоряют публику.
Не имея возможности выбирать, Амеля погружается в русскоязычный быт, став воспитанницей Анны Петровны (народная артистка РБ Гульнара Амирова). Начинается «адаптация» с переименования: АмелЯ превращается по-европейски в АмЕлю. Однако она успевает впитать идентичность своего народа через мягкое воспитание Ахмета Бакирыча (народный артист РБ, лауреат республиканской молодежной премии им. Ш. Бабича Алмас Амиров). Он прекрасно понимает, что будущее в плане образования и карьеры малышка может получить, только максимально отдалившись от своих корней. Забавна сцена, когда он с трудом читает по-древнерусски фрагменты какой-то летописи. А озорная Амеля, утомившись от трудного и непонятного текста, увлекает своего любимого приемного отца игрой в устный счет по-башкирски, используя для этого яркие яблоки.
Образы своего народа для нее, крошкой спасенной от неминуемой смерти, лишены бытовой стороны. Это эпические исполинские батыры, чьи роли воплощают народный артист РБ Сагидулла Байзигитов, лауреат республиканской молодежной премии им. Ш. Бабича Ринат Баймурзин и Айдар Шамсутдинов. С красивого танца, стилизованного под народный, начинается спектакль, такой же танец закольцовывает историю нашедшей себя Амели. Редкое появление в жизни Ахмета его друзей, их степенные разговоры об удачной торговле, вкупе с традиционным чаепитием — все это дает девочке, чинно подающей старшим воды для омовения рук и полотенце, информацию об обычаях своего народа. А также знания о том, что их материальное положение в родных степях становится все тяжелее. Через несколько лет, уже повзрослевшей, она узнает из первых уст — от Исяна (Мурат Рафиков), трогательно пришедшего к ней с подарком, — о совсем уж нищенском, бесправном положении своего народа. А также и о том, что человек, мнением которого она дорожит, Исхак (лауреат республиканской молодежной премии им. Ш. Бабича Ринат Баймурзин), — считает ее чужой и неродной.
К сожалению, линия Амеля — Исхак в спектакле занимает недостаточно много места, а ведь именно эти слова: «Чужая… неродная» являются отправной точкой для сложного процесса, приведшего молодую девушку к ее непростому решению. Эти муки хорошо отражены в танце Амели, — чистом образце контемпорари, так же, как позже и в «сочиненном ей» уже в стенах института фантазийном танце на тему родных степей.
Во вместительном пространстве «черного кабинета» Малой сцены театра из декораций — только старинный резной буфет, в нижнем ящике которого так удобно прятаться шаловливой девочке, пока не знающей запретов и ограничений. Потом, внезапно оборотившись, шкаф становится одной из стен классного кабинета с доской, где проводятся занятия юных институток. Еще один предмет на сцене — венский стул, на котором спиной к зрителям сидит Анна Петровна. От ее лица ведется рассказ в письмах к сестре, живущей в столице, и в ее речи перемежается и русская, и башкирская речь. Появление в одинокой вдовой жизни Амели становится огромным событием, значение которого она понимает позже, когда эта девочка полноценно входит в ее мысли и судьбу.
Тема социальной напряженности, неравенства, несправедливости становится лейтмотивом в, казалось бы, безоблачной жизни Амели. Она прекрасно понимает бесправие своего народа, и ей стыдно жить «в кружевах», когда ее родственники так страдают. Однако это не мешает (возраст есть возраст) юной институтке вместе с подругами резвиться на занятиях Маман (народная артистка РБ Алсу Галина), осаждающей их головы французским языком и изящными манерами. И все же, подобно зеленому огоньку в романе «Великий Гэтсби», главную героиню манят степи — как некое всеобъемлющее явление, которое она до поры до времени не может осознать; как маяк, источник тайной тоски.
Замечательно построены сольные балетные сцены Александра Евгеньевича, — жениха Амели (лауреат республиканской молодежной премии им. Ш. Бабича Урал Аминов, Айнур Ситдиков). Герой — в чем-то наивный, но воспитанный в лучших европейских традициях — средствами пластики показывает свою влюбленность, почти одержимость девушкой, юношеские метания, затаенные желания, затем — триумфальные чувства при мысли о свадьбе. И в конце — ужасное недоумение.
Исполненная только лучших намерений, Анна Петровна хочет максимально «приручить» свою воспитанницу, которую она считает своей дочерью. Отсюда эти спорные шаги — крещение башкирской девочки, в силу возраста и депрессивного состояния не осознающей это. Один из самых сильных моментов спектакля — когда уже принявшую судьбоносное решение Амелю буквально ломает, как в лихорадке, необходимость сообщить об этом своей приемной матери. Трагично видеть, как она, склонившись к ее ногам, со слезами на глазах буквально вталкивает в безучастные руки приемной матери прощальное письмо и снятый с шеи крестик.
у Амели своя миссия в этой жизни. Она долго идет к ее осознанию и, наконец, понимает, что без помощи и поддержки своего народа в ее существовании нет смысла. Это кажется жестоким по отношению к людям, которые ее любили и воспитали, но честно по отношению к себе.