Наследие театра в его раритетах

Автор — Азалия Балгазина

Начало создания театральной коллекции музея Башкирского академического театра драмы им. М. Гафури было заложено в 1939 г. Именно в этот год вышел приказ директора театра о создании музейного совета, в который вошли актеры и режиссеры Х. Бухарский, Е. Сыртланова-Шляхтина, А. Зубаиров, стоявшие у истоков создания театра. К сожалению, в силу разных причин сохранилась лишь малая часть исторических предметных свидетельств раннего периода: немного афиш, фотографий, документов. Шли годы, театр жил, творчески креп и из года в год уходили в историю спектакли, даты, имена. За 102 года своей насыщенной биографии у театра накопился свой солидный музейный «багаж», из которого я извлекла некоторые любопытные артефакты, имеющие свою классификацию.

ВОСПОМИНАНИЯ. О литературных и общественных связях Башкирии с русским писателем А. Фадеевым (1901–56) написано много. Для нас же представляют наибольшую ценность его впечатления о нашем театре и спектакле «Завод» А. Тагирова, которыми он поделился с великим русским писателем М. Горьким в письме от 14.03.1932 г.: «Были недавно в башкирском театре. В громадном помещении, построенном Аксаковым, ходили очень веселые башкиры и башкирки, чувствовавшие свое несомненное право гулять и смеяться в этом здании. Пьеса — о вредительстве на одном башкирском медеплавильном заводе. Трактовка очень упрощённая и схематичная, но все доведено до такой наивности и примитивности, что приятно и весело смотреть. Автор — в прошлом батрак, а теперь председатель Башкирского ЦИКа, — смотрел свое детище наивными глазами и был, видно, рад, что всё это сам придумал, вызвал к жизни весь этот веселый маскарад и грохот. Главную роль — старого крестьянина, открывшего ценные месторождения руды, которые хотят скрыть вредители, а крестьянина сжить со света, — играл глухой старик-башкирин, в прошлом уральский рабочий, 25 лет участвовавший в любительских башкирских спектаклях, теперь заслуженный артист республики. Играл, надо сказать, очень талантливо, — публика, все больше молодёжь, яростно хлопала: нет никаких сомнений, что молодёжь эта той породы, которая будет сама великолепно добывать и плавить руду, читать прекрасные книги на башкирском языке и писать пьесы гораздо лучше этой. В числе зрителей сидела молодая башкирка из деревни с грудным ребёнком, — ребёнок никак не мог уснуть от грохота на сцене, она его тут же кормила то левой, то правой грудью, но так и не ушла до конца пьесы. В общем всё было очень здорово, почище всякой эпохи Возрождения» (Александр Фадеев. Письма 1916–1956. Москва, 1967 г.). Выдающийся чехославацкий государственный и общественный деятель, историк, музыковед Зденек Неедлы (1878–1962) в своей книге «Борьба за новую Россию» упомянул наш театр: «Я видел Башкирский театр и театры других народностей, и всюду чувствовался дух Станиславского, чье искусство становилось, таким образом, больше, чем русским, — всесоветским и живет сегодня в новых формах у этих разных народностей».
ТЕЛЕГРАММЫ. За свою более чем вековую историю в адрес театра поступало множество телеграмм. Сколько их было, не счесть! Проходит время, и они становятся важными историческими документами. Газета «Красная Башкирия» от 10.01.1935 г. опубликовала поздравительные телеграммы к юбилею театра от знаменитых театральных деятелей страны, в том числе: «В дни вашего 15‑летнего юбилея гостеатр им. Мейерхольда горячо приветствует детище Октября, созданное трудящимися Башкирии и своей работой осуществляющее сталинский лозунг о создании культуры, национальной по форме, социалистической по содержанию. Москва. Мейерхольд».
ДНЕВНИКИ. Историки говорят, что порой чей-то личный ежедневник либо дневник со временем признается ценным документом, как зеркало отражающим все сферы жизни той или иной эпохи. Вашему вниманию — фрагмент из дневника инспектора сцены за 1935 г. (стиль и орфография сохранены без редакции): «15 июня. Открытие сезона в Москве. М. Х.Т. 2. «Алатау». Начало 8.20 сп. После 3‑го звонка на сцене … т. т. 1.Курбангулов. 2.Янбулатова 3.Баширова. Сначала было объяснение т. Муртазина о цели приезда театра в Москву и о содержании спектакля. Спектакль шёл хорошим успехом. После окончания спектакля были не останавливающиеся аплодисменты. Конец спектакля 12.15 минут»; «16 июня. «Карагул». Начало в 8.10. Спектакль шёл средний. … были большие аплодисменты. В начало 3 карт. «Штаб» опоздал на выход. Конец спектакля 12.15.». В записях инспектор указывает, что перед началом спектакля режиссёр раскрывал краткое содержание спектакля. Это делалось для русскоязычных зрителей, так как в то время ещё не велся синхронный дикторский перевод.
РЕЦЕНЗИИ, СТАТЬИ. Как известно, театр — «живое» искусство. Именно поэтому мы не сможем точно описать, каким, например, был спектакль «Алат-тау» А. Тагирова в постановке 1935 г. Однако благодаря сохранившейся рецензии московского рецензента В. Гределя мы имеем некоторое представление о нем: «В постановке «Ала-тау» — пьесы большого революционного действия с нарастающими событиями — театр попытался играть под московские театры. Режиссер допустил слишком замедленные темпы игры там, где действие должно быть более активным, слишком длинные режиссёрские паузы там, где необходимо нарастающее действие, излишнее психологическое подчеркивание переживаний героев там, где эти переживания должны быть простыми и искренними». Рецензии помогают понять, каким был спектакль, в чем были его достоинства и недостатки, в этом их огромная значимость для истории.
ФОТОГРАФИИ. На сегодняшний день их количество достигает свыше 10 тысяч. Коллекция фотографий и негативов музея уникальна по содержанию, это её наглядная летопись. Наиболее ценная её часть — фотографии 1920–30‑х гг. В 1937 г. политическим репрессиям подверглись многие наши видные деятели культуры и искусства, среди которых были основатель театра В. Муртазин-Иманский и первый профессиональный режиссёр М. Магадеев. Их имена были преданы забвению, намеренно уничтожались все материальные свидетельства их жизни и творчества, на фотографиях вымарывались лица, в текстах зачеркивались имена. И тем ценнее для нас та малая часть фотографий этого периода, пожелтевших, потрескавшихся, но чудом дошедших до наших дней. В 1970‑е гг. великолепные фотопортреты актрис Т. Бабичевой и Г. Мубаряковой украшали обложки главных советских театральных журналов «Театр», «Театральная жизнь». Среди редких, уникальных снимков мы также дорожим кадрами, например, на которых: режиссёр К. Бакиров запечатлен с великим театральным деятелем, сподвижником К. Станиславского В. Немировичем-Данченко, или актриса Э. Юнусова — с Президентом нашей страны В. Путиным.
АФИШИ, ПРОГРАММКИ. По факту они являются наиболее достоверными источниками информации. По ним можно проследить эволюцию развития рекламной печатной продукции о театре: от простых, штамповых, чёрно-белых или нарисованных вручную, до авторских, стильных, графических изображений, отражающих тему, идею, жанр или режиссёрскую концепцию спектакля. К 100‑летию театра был выпущен «Ретро-календарь» с афишами спектаклей 1960–80‑х гг.
КОСТЮМЫ. В начале своего творческого пути, когда в структуре театра не было еще чёткого разделения на цеха и отделы, костюмы шились и подбирались самими актёрами, режиссёрами, а национальные одежды за небольшую цену скупались у деревенских жителей. Самым первым дорогостоящим спектаклем стал «Борис Годунов» А. Пушкина (1937 г.). Художник этого спектакля М. Арсланов вспоминал: «Перед нами встал вопрос: где достать нужные материалы — парчу, меха, дорогие ткани, предметы быта. Нужно было одеть многочисленных бояр и массовку, соответствующей должна была быть и декорация». До наших дней не дошли костюмы тех первых спектаклей, и причина тому была одна — из-за недостаточного финансирования все костюмы перешивались по нескольку раз и списывались только на стадии откровенного истления. Относительно ранними, чудом уцелевшими и дошедшими до наших дней можно считать костюмы З. Бикбулатовой и Р. Янбулатовой для роли Дездемоны «Отелло» У. Шекспира (сер. 50 — нач. 60‑х гг.). В зале музея можно увидеть костюмы актёров к постановкам «В ночь лунного затмения» М. Карима (арт. Г. Мубаряковой), «Иванов» А. Чехова (арт. З. Атнабаевой), «Башмачки» Х. Ибрагимова (арт. Ф. Гафарова) и другие.
ЭСКИЗЫ, МАКЕТЫ. К сожалению, коллекция нашего музея очень бедна эскизами и макетами. Не сохранились эскизы первых художников театра (имеются лишь фотоснимки их некоторых эскизов, макетов). В зале выставлены макеты сценографа Т. Еникеева к спектаклям «Бибинур, ах, Бибинур!» и «…Шаймуратов‑генерал» Ф. Булякова. В 2013–14 гг. удалось заполучить в дар два живописных эскиза Г. Имашевой, которая долгие годы была главным художником театра: «В ночь лунного затмения» М. Карима и «Голубая шаль» К. Тинчурина.
Еще множество артефактов хранит музей. Это протоколы художественных собраний, режиссёрские и актёрские экземпляры пьес, документы, картины, книги, видеозаписи спектаклей, призы, дипломы. Одним словом, всё то, что может нам подарить радость узнавания и соприкосновения с одним из вечных искусств — Театром.