Пожарник

Автор — Элла Молочковецкая

Бывший хронический неудачник, базарный торговец Герострат обретает твёрдую почву под ногами, когда понимает, что разрушение — зрелищнее созидания. И то, что строилось 120 лет, можно уничтожить в один миг, обретя пожизненную и посмертную славу… пусть и с оттенком гари. Таков зачин нового спектакля «Поджигатель».
Благодаря режиссёру и художнику-постановщику, заслуженному деятелю искусств РБ Юлии Гилязовой, небольшая камерная сцена театра была превращена, с одной стороны, в подобие греческого амфитеатра — стулья для зрителей стоят и по бокам сцены, забирая часть её пространства. С другой — все зрители и большая часть действующих лиц оказываются по эту сторону решётки, наглухо запирающей нас на эти два часа сценического действа. Мы находимся в тюрьме рядом с Геростратом, становясь свидетелями поистине фантасмагорической перемены, происходящей с одним человеком, одним городом и одной страной. А кроме того, мы  ещё и судьи в этом безумном процессе, ведь к нашему мнению время от времени апеллируют все герои этой истории.
Григорий Горин ровно пятьдесят лет назад написал пьесу о человеке, сжёгшем храм Артемиды в IV веке до нашей эры в греческом городе Эфесе. Именно тогда, в 1972 году начался путь драматурга, берущего за основу ту или иную историческую эпоху и на её основе рассуждающего о мало меняющейся людской сути. Важно, что, помимо антигероев пьесы, в ней присутствует и абсолютный герой, противостоящий всем людям и обстоятельствам, — судья Клеон. Просто исполняя свой долг, пытаясь делать всё по закону, он вступает в неравный бой с циничным обществом и своим антиподом Геростратом. Он — пожарник, изо всех сил старающийся погасить тот нравственный пожар, который разжёг Герострат. Именно ему в конце спектакля достаются максимальные аплодисменты: зрители приветствуют даже не столько актёра или его героя, а — надежду на справедливость, которую он олицетворяет.
При всех вводных можно было бы впасть в дидактику и морализаторство, но не так просты пьеса Горина и постановка Кульбаева. У последнего получилось мощное, жёсткое и очень динамичное полотно, где события и эмоции с такой скоростью сменяют друг друга, что впору крикнуть: «Остановитесь!»
«Пьеса должна отвечать принципу актуальности, мы же не можем всерьёз говорить о событиях 2500‑летней давности, — рассказывает о причине выбора этой пьесы Мусалим Кульбаев,
— Как говорил Анатолий Эфрос: «Прежде чем поставить пьесу, я ищу, что в ней вечного». Мы встречаемся сегодня с ничем не контролируемой властью денег и тем, к каким последствиям это приводит. Одним из них является полное отсутствие совести как одна из главных проблем не только XXI века, но и человечества в целом. И мы видим, до каких глубин ужаса, мрака и страха могут доводить, на первый взгляд, не самые страшные человеческие пороки, такие как тщеславие, гордыня и презрение ко всему человеческому. Все эти вещи есть в пьесе, которую мы сделали чуть более суровой и сухой, чем она есть у автора.
Актёр Загир Яруллин — практически ровесник своего героя Герострата, которому по пьесе 33 года. Важно было, чтобы, во‑первых, его сразу нельзя было определить как «злодея», а во‑вторых, чтобы он не вызывал излишнюю симпатию в зале. Моя личная, мягко говоря, нелюбовь к Герострату должна была транслироваться через артиста. Герострат за 2, 5 тысячи лет до Раскольникова задался вопросом: «Тварь я дрожащая или право имею?». И в отличие от Раскольникова,не мучился никакими сомнениями и не рефлексировал по этому поводу. А просто пришёл к выводу, что он — божество, поэтому может делать то, что ему угодно, для достижения мирового господства. в соответствии с его логикой, мир должен быть наказан потому, что он жесток и несправедлив по отношении к нему. Но всегда или почти всегда находится человек, который выбивается из общей «системы координат». Ведь почему циник является таковым? Потому что он всему знает цену. Он думает, что всех и всё можно купить. Но такие люди, как Клеон, всегда перепутывают ему карты своей непредсказуемой кристальной честностью и неподкупностью. Скорее всего, такие люди в обычной жизни сильно раздражают. Невозможный тип, будет всем правду говорить.… Но в масштабах мироздания такие люди крайне необходимы. Он спасает миропорядок, думаю, ценой собственной жизни. Скорее всего, он будет казнён как человек, совершивший преступление.
Стулья, дополнившие пространство сцены, — с одной стороны, намёк на греческий театр, где места стояли амфитеатром, полукругом. С другой стороны, это аллюзия на Суд гелиастов — суд присяжных, которому мы обязаны Древней Греции. Это как будто взгляд современника на те события, которые мы рассматриваем со всех сторон. А они смотрят на нас.… Так как у нас нет персонажа пьесы под именем Человек Театра, весь зал является им. Зачем нам в этой истории Человек Театра? Он всё бы смягчал, делал бы забавным, как и положено ироничному посреднику. А я, честно говоря, мало что забавного вижу в этой пьесе. Мы не в шутку рассказываем эту историю. Сейчас надо прямо обо всём. Не до полутонов.
Художник-постановщик Юлия Гилязова рассказала интересные подробности работы над спектаклем:
— При создании сценографии и костюмов я опиралась на то, что описанные в пьесе Григория Горина события исторически не подтверждены. То есть, точно неизвестно, был ли поджог храма Артемиды или это информация из области мифов. Поскольку тогда храм Артемиды представлял собой некое подобие гостиного двора: там были и тогдашние офисные помещения, и банки, и мелкие магазины. Не факт, что если и был поджог, его жертвой изначально не были находящиеся на территории арендаторы. Когда я читала литературу, описывающую эти события, увидела, насколько изначальная версия «обросла» побочными, включая совпавшее с поджогом по дате рождение Александра Македонского. У Григория Горина эта эпоха — просто повод, зацепка для своего произведения. Понятно, что о своём историческом времени он не мог писать, поэтому анализировал ту, о которой мы имеем самое расплывчатое представление.
Поэтому мне как художнику было понятно, что нет смысла привязываться к костюмам и реалиям Древней Греции. Тем более что автор это место действия и не педалирует. Да и режиссер не собирался углубляться в эллинистические реалии. Поэтому, когда представляешь, какой была тюрьма в то время, думается, что она не сильно отличалась от нынешней: камень и закрытая клетка. Может, даже и наряднее, и больше по масштабу были узилища.… Для пола, специально выглядящего замызганным, была подобрана бетонно-мраморная крошка.
При решении костюмов учитывалось, что на камерной сцене зрители сидят вплотную к артистам, поэтому учитываются многие нюансы. Поэтому и получилось у нас… 550 оттенков серого… А потом, это ведь не сказка, блещущая яркими красками, а довольно-таки серьёзная история. Ещё учитывалось, что у Горина это довольно лихо закрученная пьеса, похожая на детектив, безо всяких лирических отступлений. Уже в тексте заложено отсутствие отстранения, «реплик в сторону». И режиссёр ещё больше её собрал».
Тщательно собранные костюмы и минималистичная сценография помогают артистам сразу вступить в непростые предлагаемые обстоятельства. Герострат — всё ещё в запале своего «звёздного часа», со следами сажи на лице, облачён в оборванные, но хипповые одежды. Просто, но элегантно одетый Тиссаферн (заслуженный артист РБ, лауреат Государственной республиканской молодёжной премии имени Шайхзады Бабича Андрей Ганичев), мучимый различными комплексами, в предпоследней сцене облачён в почти царский костюм с острым кинжалом. В благородно красном в парадных сценах и ярко-алом в сцене соблазнения предстаёт перед нами красавица Клементина (Юлия Абрарова, Иванна Скачилова). В партикулярном, наглухо закрытом платье производит свой суд Клеон (Асхат Накиев), и по контрасту разжалованный в тюремщики, он наконец-то освобождается от связывающих его пут закона. Мягкой поступи и змеиным повадкам хитрого и жадного ростовщика Крисиппа (заслуженный артист РБ Салават Нурисламов) помогает его необычный костюм, с плиссированными широчайшими брюками. Стилизован и сложный костюм жрицы храма Артемиды Эриты (заслуженная артистка РФ Людмила Воротникова, народная артистка РБ Александра Комарова). Тюремщик (заслуженный артист РБ Дмитрий Гусев) чем-то похож на лихого ковбоя, но отважность эта — ровно до той минуты, пока не покажутся первые монеты… Буйные горожане (Владислав Нурисламов, Мельсик Петросян), жаждущие мести за порушенную святыню, быстро меняют гнев на милость, когда веяние Герострата становится модным.
Во всей этой обстановке музыка не играет. Музыка — это лишнее, когда атмосферу создают тягучие шумы и шорохи (звуковое оформление — Ульяна Ратушная), почти не слышимые за словесными, и не только, баталиями. И только в конце, подводя итоги, грянет трагичный фрагмент из 7‑й симфонии Людвига ван Бетховена…