Интервью длиною в жизнь

Автор — Элла Молочковецкая

Первый показ состоялся в июне этого года, и несмотря на то что время было летнее, уже стал предметом обсуждения у самых разных поколений зрителей. О восприятии друга взрослыми и детьми шёл и наш интернет-диалог с автором пьесы Кристиной Гортман. Успешный журналист и сценарист, участник многих фестивалей, конкурсов и лабораторий родом из сибирского города Ленинска-Кузнецкого, она является одним из самых многообещающих драматургов.
— Расскажите, пожалуйста, как началось Ваше сотрудничество с нашим ТЮЗом?
— Сотрудничество началось с сообщения режиссёра спектакля о том, что театр хочет сделать постановку по моему тексту. Всё прозаично, без каких-то удивительных приключений. Дальше мы созвонились с директором театра, обсудили условия сотрудничества и поддерживали связь с постановочной группой, которая подобралась удивительно человечная. Каждый вложил чуточку своей души, и получился замечательный спектакль
— Пьеса достаточно жёсткая, на мой взгляд, и реалистичная. Как можно было достичь тонкой грани, чтобы спектакль получился интересным и актуальным для подростков, но без излишнего натурализма?
— Я думаю, Вы понимаете, что пьеса — это только литературная основа спектакля. По одному и тому же тексту можно сделать двадцать совершенно разных постановок: от лирической до кровожадной — всё зависит от режиссёра. Поэтому этот вопрос скорее к Полине, постановщику спектакля. А при написании текста я руководствовалась одним-единственным правилом, справедливым для любого драматического произведения: текст должен быть правдивым, характеры должны быть правдивыми, конфликт должен быть правдивым. Правда жизни — основа драматического вымысла.
— Как вы писали пьесу: как уже взрослый человек, который знаком с языком и воззрениями подростков? Или постарались вспомнить свои ощущения в их возрасте (благо, вы человек молодой)?
— Нет, себя я не вспоминала. Я хоть и не очень старая, но все-таки моё детство и юность пришлись на время доинтернетное, досмартфонное. Мы иначе мыслили и, конечно, иначе говорили. Поэтому я старалась исследовать язык и мировоззрение современных ребят и тестировала текст на своей дочери-подростке, которая говорила норм или не норм.
— Недавно читала, что сейчас молодёжь старается максимально не иметь ничего общего с другими поколениями. Вы согласны с этим?
— Нет, я с этим категорически не согласна. Я много имею дела с современными детьми и молодёжью и готова перед всеми громко отстаивать их. Они чудесные, замечательные, гораздо больше понимающие мир, чем мы; мудрые, тонкие, чуткие. Они с большим уважением относятся и к старшему поколению, и к малышам. Современная молодёжь замечательная!
Режиссёр спектакля Полина Шабаева создала атмосферу спектакля, скорее, лирическую, чем «кровожадную». Значительную роль в этом сыграли и автор сценографии — известный художник театра и кино Эдуард Гизатуллин, и оригинальное музыкальное сопровождение Арслана Ахметова, и костюмы Татьяны Шафиковой, и пластика, над которой работал Андрей Сорокин, и вокал, постановкой которого занималась музыкальный руководитель ТЮЗа Людмила Клинушина. Конечно, главными в этой истории стали артисты Театра юного зрителя: Дмитрий Широнин, Николай Чурилов, Олег Кириллов, Елена Пухова, Юлия Зуева, Наталья Лысцова и Александра Кузнецова.
— как вы вышли на пьесу Кристины? Отозвалась ли в вас затронутая тема сразу или понадобилось время, чтобы полюбить этот текст? — спрашиваем у режиссёра-постановщика Полины Шабаевой.
— Год назад в Екатеринбурге проходил фестиваль «Колесо», который много лет организует Союз театральных деятелей РФ. Фестиваль собирает директоров, режиссёров и художественных руководителей ТЮЗов России. Среди присутствовавших гостей была театральный критик Мила Денёва. Она читала лекцию о современной драматургии. Большинство упомянутых ею пьес я знаю, так как наш ТЮЗ принимал участие в читках и показах конкурса драматургии «Ремарка» и довольно плотно сотрудничает с современными авторами. А вот о «Комнате Рофла» я услышала впервые. Нашла пьесу, прочитала сама, потом на труппу театра, обсудили и приняли решение о постановке. Я очень благодарна нашему директору Арслану Айдаровичу Зубайдуллину за то, что он поддержал мою инициативу, доверился моей режиссёрской интуиции. Мы даже немного изменили постановочный план, чтобы закрыть сезон именно этим спектаклем. То есть от знакомства с пьесой до премьеры и полугода не прошло.…
— Как вы считаете, какова центральная мысль пьесы и, соответственно, спектакля?
— Жанр обозначен — «интервью длиною в жизнь». В детстве и юности нам кажется, что жизнь бесконечна, а с возрастом понимаешь, что она может прерваться в любой момент. Становится значимым сказать главные слова, обнять, взять за руку, поддержать близкого человека. Или просто побыть рядом и помолчать. Чтобы потом не сожалеть о том, что ты не успел этого сделать при его жизни. Об этом для меня эта история.
Детство заканчивается в тот миг, когда жизнь перестаёт казаться бесконечной. Когда ты сталкиваешься со смертью.
— Вы нашли способ «делегировать» рассказ прадеда в руки пришедших интервьюировать его подростков. Расскажите, пожалуйста, про этот сценический ход.
— Сценическое воплощение любого материала, будь то пьеса или прозаическое произведение, — это в первую очередь образ. Для меня невероятным счастьем стала работа с художником Эдуардом Гизатуллиным, который предложил несколько интересных вариантов. от некоторых пришлось отказаться из-за технических особенностей нашей площадки. То, что в спектакле будет больше персонажей, чем в пьесе, для меня было очевидным после первого прочтения. Потому что воспоминания деда Зота настолько яркие, сочные и живые. Те люди, которые окружают Зота в действительности в этом доме престарелых: санитарки, врачи, пришедший внук со своим другом — существуют в его реальности наравне с людьми из воспоминаний: его любовь Галина и её полоротая подружка, отец и мать, Колька-алконавт. Театральный язык дал нам возможность «оживить» воспоминания. Поэтому Олег Кириллов играет не только правнука Марка, но и молодого Зота. Юлия Зуева и Елена Пухова в очередь играют и Галину, и медсестру, и мать. Оттолкнувшись от авторского текста, где в воспоминаниях Зота эти две женщины равнозначны, мать и Галина сливаются в спектакле в единый женский образ. Андрей Сорокин выступал режиссёром по пластике, которой в спектакле немного, но она очень значима, потому что мне хотелось бы, чтобы воспоминания «врывались» в реальность и так же быстро исчезали. Это нужно было мастерски простроить, учитывая, что у нас не так много сценического места.
— Идея сценографии спектакля максимально проста, наглядна и функциональна, — рассказывает художник Эдуард Гизатуллин (Москва). — На сцене шесть планов надписей, слов, состоящих из отдельных мобильных букв, напечатанных на ткани —
ЖИЗНЬ
ДЕТСТВО
ЮНОСТЬ
ЗРЕЛОСТЬ
СТАРОСТЬ
СМЕРТЬ —
все циклы человеческой жизни от рождения до смерти.
Именно про эти свои жизненные периоды рассказывает главный герой пьесы дед Зот своему правнуку и его другу, решившим его навестить в доме для престарелых.
И вот на сцене наши сценические герои пребывают в этих жизненных периодах, во время действия комбинируют из букв упомянутых слов новые слова и смыслы, играя в молодого деда Зота и его окружение в бурной молодости. Я очень благодарен Полине Шабаевой за доверие и максимальную заинтересованность, вовлечённость в освоении мной придуманного простого решения от «ЖИЗНИ до СМЕРТИ».
Мы много созванивались, переписывались, придумывали сцены и даже сверяли музыкальные номера, и это тот редкий и счастливый случай, когда мы абсолютно во всём совпали — в ощущении пространства, музыки, интонаций, в решении мизансцен, в смыслах происходящего и произносимого на сцене.
Спектакль получился очень смешным, нежным, драматичным, по-хорошему поучительным, честным и на мой взгляд глубоким. Я сам лично наблюдал слёзы радости от смеха и слёзы печали у зрителей во время спектакля.