Баллада в стиле фламенко

Режиссёру-постановщику и автору инсценировки Ильсуру Казакбаеву, лауреату Государственной рес­публиканской молодёжной премии РБ им. Ш. Бабича и хореографу-постановщику Ольге Даукаевой были адресованы вопросы по этой необычной и невероятно красивой постановке, тепло оценённой уфимским зрителем и маститыми столичными критиками. Почётным гостем фестивального показа стала дочь народного поэта и писателя Альфия Мустаевна Каримова.
— Ильсур Юлаевич, спектакль «Луна и листопад» Русского драматического театра уже много лет воспринимается как классическое воплощение «Помилования». Теперь появилась и киноверсия произведения. Не испытывали ли вы некоторую робость, берясь за этот материал?

— Если тебя это произведение «греет», если оно отзывается в душе, то неважно, сколько до тебя ставилось его интерпретаций, будь то кино или сценические версии. Не имеет значения, первым ли ты взялся за эту пьесу или она ставилась много раз. Она проходит через твоего внутреннего цензора, чтобы ты мог поставить свою фамилию на афише. Боязнь возникает не от того, сколько раз до тебя ставилось это произведение, а от страха не соответствовать этому внутреннему цензору. Потому что он самый придирчивый критик. Режиссёр — человек, который больше всех думал и смотрел на спектакль. Ты для себя ставишь самую высокую планку и пытаешься дотянуться до неё.
— Пока я увидела только тизер спектакля, и мне показалось, что он несколько далёк от области психологического театра и максимально приближен к театру игровому.

— Для себя я не делаю глобального непримиримого разделения между психологическим и игровым театром. Театр — это всё равно, прежде всего, игра. Мы сначала выстраиваем с актёрами и постановочной группой правила игры. У каждого спектакля они свои. Один спектакль решён в одном ключе, и если в нём начать играть по другим правилам, возникает диссонанс. Я никогда не видел чисто психологические или игровые спектакли. Как обычно, дело в терминах — кто как для себя это определяет. Когда мы устанавливаем жанр будущей постановки и пытаемся найти её форму, мы договариваемся и о правилах игры. Жанр нашего спектакля обозначен как баллада. В балладе, имеющей многозначные смыслы, есть и песни, и танцы. И сам текст Мустая Карима очень поэтический. Поэтому был выбран такой жанр, и так обозначены правила игры. Но есть в спектакле и сцены психологические, драматические, где актёры не танцуют и не поют. Театр — это всё-таки синтез всех искусств, поэтому он может в себе совмещать всё.

— Расскажите, пожалуйста, о тех способах, которыми можно поведать современному зрителю эту историю.

— Я видел много спектаклей, которые были сделаны как бы «современным языком», но, по сути, являлись старомодными. А есть хорошие примеры классического прочтения текста, которые были очень современны по существованию актёров, интонации, интересным решениям. Так что нет единых правил и компонентов создания современной постановки. Это момент внутреннего чутья времени. Многое зависит и от того, насколько современно воспринимается текст, неважно, когда он был написан.

— Часто говорят, что «Помилование» — не о войне, а о любви. Вы согласны с этим?

— Да, это история о любви, взаимоотношениях мужчины и женщины. О важных архетипических образах. Для меня основной темой стало то, что есть законы жизни. Рождается человек, вырастает, потом природой заложено, что он влюбляется, заводит семью, детей. Это от нас не зависит. А вот война зависит от человека, и её правила нарушают Божественные установления. Главному герою Любомиру Зуху было всего двадцать лет, и он мог бы жить, любить, иметь детей, творить прекрасное. Но по законам военного времени он был осуждён на смерть. Так что основная тема в этом спектакле — нарушение Божественного миропорядка.

— Расскажите, пожалуйста, о вашей постановочной команде, с которой вы делали этот спектакль.

— Художник-постановщик — Сулпан Азаматова, хореограф-постановщик — Ольга Даукаева, с которой мы делаем не первый спектакль. Пластические решения спектакля — это её большая заслуга. Композитор — Магуля Мезинова, с которой мы тоже часто работаем в тандеме. Музыкальная партитура — это её творение. Художник по свету Ильшат Саяхов. И, конечно, сам Мустай Карим!

— Ольга, скажите, легко ли было в процессе постановки «погрузить» артистов в пластику фламенко? Это ведь целая философия…

— Действительно, это было увлекательно и непросто. Ведь если взять хотя бы технику рук во фламенко — это отдельное искусство, для которого существуют свои экзерсисы. Однако в героине Марии-Терезе изначально заложены яркие детские образы, воспоминания об Испании. Было логично в этом спектакле стилистически «опереться» на испанскую музыку, её образы, колорит. во фламенко канте хондо (древнейший и наиболее чистый пласт фламенко, переводится как «глубокое пение») как формах звуковой, танцевальной организации изначально уже заложены драматургические основы повествования, рассказа. Ведь исполнитель во фламенко отнюдь не танцует, нет! Он как бы произносит пластический монолог: через плач, смех, любовь, страсть, потерю, надежду… Понятно, что в определённой технике. Танец и образ аутентичного музыкального сопровождения, найденные в этом спектакле, нужны нам не как яркое испанское полотно, а как средство рассказа, драматургический приём. Почему у фламенко импровизационная природа, сложные, неквадратные ритмические структуры? Потому что это — прямая речь, эмоциональное повествование. Беря этот приём, мы сделали нашу историю живой, происходящей здесь и сейчас. Например, у актёров-музыкантов в заданных рамках жанра и истории есть эпизоды свободной импровизации. В этом проявляется мастерство исполнителей.

«Помилование» — шестой спектакль с моим участием как хореографа в этом театре. Говорю об этом с гордостью. Меня всегда удивляло, с какой отдачей и талантом артисты салаватской труппы работают в постановочном процессе. Ребята очень гибкие в общем смысле. Это касается и исполнителей главных ролей, и токаора (гитариста фламенко), и поющих рассказчиц-актрис, которые образуют звуковую образность спектакля. За короткое время, учитывая занятость в репертуаре, осваивали сложнейший жанр… и не только, в спектакле есть эпизоды в стилистике драмтанца.… Ещё приятно было увидеть, что спустя полгода после премьеры артисты сохранили ту пластическую точность, которая была с ними выстроена.

Постановка была осуществлена в рамках проекта «Культура малой Родины» партии «Единая Россия» и уже стала победителем Международного фестиваля национальных театров «Туганлык» этого года в номинации «За современное решение национальной классики», а также получила Специальный приз Международного фестиваля национальных театров «Туганлык». В номинации «За глубокий психологизм образа Бурёнкина» был награждён народный артист Республики Башкортостан Якуп Шарипов.