И добрым быть, и человечным слыть…

В феврале нынешнего года исполняет сто лет со дня рождения заслуженного артиста Республики Башкортостан Юрия Вениаминовича Пчелова. И очень хочется перелистать славные страницы истории Государственного академического русского драматического театра Республики Башкортостан, сцене которого он посвятил более двадцати лет творческой жизни, с добром и уважением вспомнить об этом удивительном человеке и талантливом актёре.

Он родился в селе Шушенском Красноярского края, о котором знал, пожалуй, каждый советский человек. С детских лет играл на гитаре, баяне и балалайке и мечтал стать артистом эстрады. Но началась война. Шестнадцатилетний Юра, будучи курсантом Тихоокеанского высшего военно-морского училища, с первых же её дней рвался на фронт — не брали, возраст был непризывной. Лишь в 1943 году, после специальных трёхмесячных курсов, он был отправлен в действующую армию. Юрий Пчелов начал свой боевой путь в составе воздушно-десантной бригады под Черкассарами на Украине, а закончил службу на Сахалине лишь в 1950 году. Был награжден орденами Красной звезды и Отечественной войны, медалями «За Победу над Германией» и «За Победу над Японией».

Но мечту о сцене он не забыл — был постоянным участником всех концертов в своих частях, а после демобилизации стал руководить самодеятельным коллективом Дома офицеров в Южно-Сахалинске. Чуть позже началась его профессиональная театральная деятельность. Юрий Вениаминович был востребованным молодым артистом в театрах Абакана, Бийска, Мурманска, Кызыла, Сызрани, Кинешмы. В его личное дело занесены благодарности «за исключительно добросовестное отношение к своей работе», за исполнение ролей Огородникова в исторической хронике «Семья» И. Попова о семье Ульяновых в Абаканском театре русской драмы, Никиты в драме «Власть тьмы» по пьесе Л. Н. Толстого в Тувинском музыкальном театре.

В Русский драматический театр Уфы Юрий Вениаминович Пчелов пришёл в 1964 году. Забегая вперед, скажем, что здесь он сыграл около сотни ролей. Яркое самобытное дарование и потрясающая органика сделали его незаменимым исполнителем в спектаклях по пьесам А. Н. Островского и М. Горького, современных советских авторов и зарубежной классики.

Габдулла Гилязев, бывший в те годы главным режиссёром театра, отмечал, что характерной чертой артиста Пчелова является острота внешнего рисунка роли в сочетании с большой внутренней сценической правдой и глубиной.
Сдержанным благородством актёр наделял своего Михеича в спектакле «Живи и помни» по повести Валентина Распутина. Крестьянская неторопливость и рассудительность соединялись в нём с душевной тонкостью, чуткостью к близким. Он не может не догадаться о появлении в деревне сына-дезертира, и переживает свою трагедию молча, с достоинством честного человека и любящего отца.

Глубоко драматичным был его Афоня в спектакле «Прости меня» по повести Виктора Астафьева «Звездопад». Поединок со смертью герой вёл не на поле боя, а в военном госпитале, будучи тяжело раненным и прикованным к больничной кровати. За считанные минуты отведённого ему сценического действия Юрий Пчелов проигрывал целую судьбу — «и не только конкретного Афони, но и тысяч таких, как он, и судьбу своей осиротевшей семьи, и судьбу земли, потерявшей на войне столько своих пахарей, сеятелей, косарей…»

Высокий, худощавый, чуть сутулый, с эмоционально выразительным лицом и острым взглядом, он был тем самым носителем русского характера, каковой представляется, когда читаешь большую советскую прозу. «Кого только я не играл, — говорил сам Юрий Вениаминович. — Был на сцене маляром, плотником, бригадиром на стройке, кровельщиком, конюхом…»

Внешность его была абсолютно кинематографичной.

— Однажды во время летних гастролей по югу страны наш коллектив отправился на выездной спектакль в очередной леспромхоз, — вспоминает народная артистка Республики Башкортостан Светлана Акимова. — И к нам в автобус, попросив его подвезти, подсел известный кинорежиссёр Владимир Краснопольский, уже активно снимавший в тот момент фильм «Вечный зов». Познакомились, разговорились, подарили ему наш театральный буклет. Листая его, Владимир Аркадьевич стал внимательно рассматривать фотографии Юрия Вениаминовича и искать его взглядом в салоне. Но так сложилось, что в этот день роль купца Ахова отправился играть другой исполнитель, а не то, я уверена, Пчелова бы обязательно немедленно пригласили на съемочную площадку.

— Всех стариков он мог бы играть в кино со своей харизмой, потрясающим обаянием, характерной внешностью, — соглашается заслуженный артист России, народный артист Башкортостана Александр Федеряев, некогда в числе молодых «новобранцев» труппы с уважением поглядывавший на опытных мастеров сцены и ласково называвший Пчелова «дядя Юра». — Он был весёлым и добродушно-ироничным в компании наших театральных острословов — Владимира Прибылова, Льва Бенина, Владимира Абросимова.

Сценическое озорство, которое было от природы присуще Юрию Вениаминовичу, заставляло сотрясаться от смеха не только зрительный зал: коротенький эпизод в спектакле «Петровка, 38» по популярному роману Юлиана Семенова, где Пчелов играл Дежурного милиционера, собирал за кулисами весь актёрский состав, с наслаждением наблюдавший за виртуозной игрой товарища.

А одной из лучших комических ролей Юрия Пчелова был плутоватый монах Дьего в комедии Джона Флетчера «Испанский священник». Заботившийся не столько молитвах, сколько о том, как бы поесть досыта и обмануть кого-нибудь, он готов помогать любому, кто ему заплатит — хоть простолюдинам, хоть властям. И при этом Дьего был добродушен, симпатичен, изобретателен, а сам Пчелов демонстрировал блистательный дар импровизации, тонко чувствуя театральную природу народной комедии.

— Юрий Вениаминович был удивительно заботливым, трогательным, внимательным партнером, — рассказывает народная артистка Республики Башкортостан Ольга Лопухова. — В спектакле «Закон вечности» Нодара Думбадзе у нас была парная сцена. Это была одна из моих первых работ в уфимском театре. Я как-то неловко ступила на неровный пол и почувствовала острую боль в ноге. Пчелов мгновенно заметил это, подхватил меня на руки и бережно отнёс за кулисы, при этом обыграв всё так, что зритель даже ни о чем не догадался. С нашей незабвенной Галиной Ивановной Мидзяевой мы часто приходили к Пчеловым домой, подолгу разговаривали с Юрием Вениаминовичем с его супругой Верой Ивановной. Порой не могли оторваться от созданных им живописных работ — он прекрасно рисовал, делал копии великих мастеров, и это было замечательно. А сколько он знал частушек!.. Однажды мы с ним устроили, как сейчас говорят, баттл — думала, что моего запаса хватит, чтобы с ним потягаться, но никаких шансов на победу он мне, конечно же, не оставил!

— А ещё Юрий Вениаминович невероятно много читал, — добавляет заслуженный артист России, народный артист Башкортостана Валерий Малюшин. — Он умел ценить книги, коллекционировал редкие издания. В нём была какая-то удивительная интеллигентность. И он очень любил свою семью, сына Вениамина, которого назвал в честь погибшего на фронте отца.

Одной из последних крупных театральных работ Юрия Пчелова стала роль старика Николая Михайловича Чмутина в спектакле «Ретро» по пьесе Александра Галина. Он играл беззащитного, но очень сильного духом человека, этакого шукшинского «чудика». Пожилой труженик, всю свою жизнь не покладавший рук и стремившийся приносить пользу людям, он не умел жить по-другому. В новомодную обстановку городской квартиры дочери Чмутин вносит старинные, но непреходящие ценности: порядочность и доброту к людям. А собравшихся к нему на сватовство «невест» потрясал искренней и простой просьбой — одолжить ему денег и помочь уехать в деревню.

Ещё одной ипостасью актёра Пчелова были роли в детских сказках. Любой его герой рождал мгновенный отклик среди ребятни — будь то добрый и мудрый старик Кокованя в «Серебряном копытце» Евгения Пермяка или коварная Баба Яга в сказке «Два клена» Евгения Шварца.

Юрий Вениаминович Пчелов очень любил играть людей добрых, и неотъемлемой частью его творческой природы была человечность. Таковым был он и в жизни, и о нём коллеги и зрители всегда вспоминают с нежностью и любовью.