НЕИСТОВЫЙ И НЕСГИБАЕМЫЙ

Владислав Эдуардович прошёл долгий и удивительно плодотворный путь от начинающего художника (первые выставки в 1964 г.) до признанного мастера живописи. За его плечами только персональных выставок не менее 70‑ти, а количество участия его работ в различных выставках в любимой Башкирии, по всей нашей стране и за рубежом (Япония, Европа, близкое зарубежье) просто неисчислимо. Многие музеи и галереи имеют в коллекциях его произведения и гордятся этим.
Он всегда непостижимым образом умудрялся сочетать работу в разных областях — на телевидении, в редакциях и издательствах, в Союзе художников — с творческими поездками по городам и сёлам республики и России, где были написаны его проникновенные пейзажи и портреты. Но прежде чем перейти к живописи этого «неистового», по определению Мустая Карима, художника, чьи картины отличаются «мягкостью и достоверностью», вернёмся в начало 1950‑х годов, во времена формирования его как живописца. «Труд без отпусков и выходных» — закон творчества художника, который передали ему первые учителя. Благодаря им Владислав понял, что «жизнь в профессиональном искусстве далеко не похожа на путешествие в голубом просторе под алыми парусами». Воспоминания о детстве, юности, об этих удивительных людях — источник его творческой энергии. С самодельным этюдником мальчишкой он исходил все окрестности Уфы, занимаясь в изостудии при ДК им. М. И. Калинина под началом Г. В. Огородова, воспитавшего несколько поколений талантливых художников. Затем учился у легендарного П. М. Лебедева, которого считает одним из ярчайших носителей и проводников высокой русской и мировой культуры в педагогической практике. Глубокий ум, широкая образованность и самоирония, а также неукротимая любовь к природе и творчеству первых учителей, их душевная молодость — лучший пример для будущего художника, ключ к раскрытию его способностей. Конечно, собственные яркие и контрастные впечатления раннего нелёгкого омского детства, затем отрочество и юность в Уфе (здесь живёт с 1947 года) зародили в нём первые ростки упорного «влечения к искусству, неразрывно связанного невидимыми нитями любви к своему двору, дому, всему родному и близкому». Жизненные впечатления и устремления описаны В. Э. Мео­сом в его книге «Светлый снег памяти» (2008). В ней также собраны замечательные очерки о художниках, статьи с изложением своих творческих взглядов и идеалов, которые художник с присущим ему жаром защищает и поныне. Был Ленинград конца 50‑х, учёба в художественно-графическом педагогическом училище, четыре студенческих года… «Дивная эта была пора, время въедливого познания и любознательности» (из книги В. Э. Меоса). Общение с интересными людьми, проникновение в глубины русской и мировой культуры формировали дальнейшее развитие художника. Впоследствии Ленинграду (именно Ленинградом для Владислава Эдуардовича и поныне остаётся Северная столица) был посвящён цикл пейзажей, где образы великого города — «Фонтанка. Белая ночь», «Дворцовая площадь», «Эрмитажный мостик» и др., пропущенные через призму восприятия художника, точно передают камерно-поэтический и величественный дух города. (Такой же разной, то задушевной и немноголюдной, то гордой и торжественной, предстаёт и Москва в посвящённой ей пейзажной серии). Там же, в Питере, впервые проявился бескомпромиссный, прямолинейный характер Владислава, его протест против несправедливости и застоя…
Вернувшись в Уфу в 1964‑м, он продолжил учёбу в Уфимском училище искусств. А дальше — интересная работа и родная до боли, сказочная природа Башкирии, что захватили его с головой. В поездках по Башкирии — а за свою долгую жизнь он объездил все самые глухие и живописные уголки — крепчал и закалялся его талант пейзажиста-реалиста и поэта-лирика. Уфа и Миньяр, Воскресенское, милый сердцу Белорецкий район, сёла Авзян, Кага, Шигаево, Серменево, где была написана великолепная работа «На родине З. Исмагилова», Николо-Берёзовка — вот лишь немногие из тех мест, самобытную прелесть которых он старался запечатлеть и нежным интенсивным цветом, и продуманной разработкой сюжета, и завораживающей композицией. «За долгие годы в этом сказочно-могучем крае у меня появилось много знакомых и друзей и в городе, и в посёлках, и в башкирских деревнях. И дружба эта взаимна и постоянна». Белорецкой картинной галерее им подарено множество пейзажей, радующих зрителя. Красоты этого края — в цикле работ «Моё Белоречье» и других. Николо-Берёзовскому музею передано около 50 произведений. Национальному музею РБ им оставлено в дар около 80 работ — рисунков и живописных полотен. Плодовитость и щедрость Меоса удивительны! Но и жизнь прожита большая; невозможно в статье охватить все этапы творчества художника.
Работы, привозимые из поездок по стране, складывались в циклы. «По городам России» запечатлел Суздаль, Владимир, Волгоград, Москву, Ленинград. Отдельный цикл «Великий Новгород» (1990–1998). Военная серия рассказывает о местах боевой славы, в ней также собраны портреты героев войны. В цикле «Уфа — мой город» автор словно поёт негромким, но полным любви и тревоги голосом о безвозвратно исчезающих уголках старого города, узнаваемых (и уже неузнаваемых) и дорогих сердцу местах и местечках Уфы. В этом ценность работ, и, как предположил В. Троицкий, «когда-нибудь изобразительную историю Уфы будут изучать по картинам Меоса».
Продолжатель традиций школы русского пейзажа, он перекинул мостик от эпохи таких творцов, как И. Репин, А. Саврасов, И. Левитан и М. Нестеров и другие мастера реалистического искусства, к нашим дням. Реализм, гимн Жизни, поднятый им на щит с юности как всеобъемлющее и единственно истинное явление, обновляемое постоянно, в лице этого художника противостоит «абсолютному нулю» «Чёрного квадрата», бездуховности, обезличиванию, коммерциализации и «аукционности» искусства. Искусство сегодня — это эксперимент, трудно соотносимый с какими-то рамками. Подчас неумение рисовать, откровенная «мазня» выдаются за талант, глубину, недоступную простым умам. Но только «реализм — это необъятное пространство человеческих судеб и историй», по словам художника, и «авангард» в любых проявлениях не может быть ему соперником. Плотное, широкое письмо, иногда размашистое, корпусное, иногда акварельно-воздушное, своя любимая цветовая гамма — с лазоревыми куполами церквей, ставеньками изб, голубыми озерами; перламутр небес и красная и жёлтая охра крепостных стен и глинистых дорог, неуловимые краски всех времён года — всё это создаёт эпический образ родины, не нарушая камерности лирического пейзажа. Бойцовский характер убеждённого реалиста здесь трансформируется в элегическое, молчаливое восхищение природой, почти безлюдной, с силуэтами тихих лошадей, склонивших упругие шеи к разнотравью лугов. И такой дорогой образ родной земли мы видим в картинах «Пашня», «Земля-кормилица», «Дорога в поле», «Хлеба созрели»! И каждая очень символична, ведь горячему служению любимой родине посвящена вся жизнь художника.

От редакции.
Сердечно поздравляем Владислава Эдуардовича Меоса с юбилеем! Желаем крепкого здоровья, неисчерпаемого запаса оптимизма, новых творческих успехов!