РАДУГА ЧЁРНО-БЕЛОГО

«Если не прорыв, то сдвиг — несомненно, — утверждает куратор выставки, преподаватель УГИИ Дим Губайдуллин. — Пусть экспозиция не такая уж обширная, но отражает отношение художников к жизни очень точно. Тем более что молодёжные выставки именно ПЕЧАТНОЙ графики — явление редкое».
Диму Камильевичу удалось сфокусировать в одной экспозиции три взаимоудалённые точки на карте страны — С.-Петербург (комиссия по молодёжным проектам), Сибирь (Красноярский институт искусств им. Хворостовского) и Уфу (Уфимский институт искусств им З. Исмагилова и Уфимское училище искусств) — три разные школы печатной графики, известные своими фундаментальными традициями и новаторскими техниками. Все студенты в возрасте до тридцати лет. Из тысячи работ было отобрано около тридцати. Сюжеты, техники и стили удивляют разнообразием и представляют собой неизвестный широкому зрителю пласт графики молодых.
Красноярская школа «китайского способа печатания», как называл ксилографию В. Даль, или школа гравюры по дереву под руководством выдающегося графика, академика РАХ Германа Паштова — одна из самых ярких художественных мастерских России, уникальное объединение, откуда вышло не одно поколение продолжателей этого вида графики, пришедшего ещё из Средневековья. Сибиряками также была представлена довольно редкая торцовая гравюра, выполненная на поперечном спиле дерева, замечательная своеобразием штриха и фактурой оттиска. В мастерскую профессора Паштова стекается творческая молодёжь многих районов Сибири и не только; её отличают углублённые поиски формальных решений, новых технологий, эмоциональное напряжение образов, высокое мастерство печати, будь то гравюра по дереву, монотипия или цветная линогравюра. Представленные серии — «Манекены» (Е. Болдырь), «Переход» (М. Силютина), реплики на «Любовь к трём апельсинам» К. Гоцци (Е. Петрушева) и на «Постороннего» А. Камю (М. Давидович) — это глубокие, прочувствованные работы, где геометрическая строгость и лаконичная простота — результат философского обобщения темы, а в ритмических повторах и сбоях звучат мелодии настроений, то романтически-печальные элегии, то жёсткий бит, то весёлая какофония китайского базара (цветные линогравюры «Летний фестиваль» Л. Куриленко).
Питерская школа литографии — гравюры по камню, начало которой было положено в 20‑х годах прошлого века М. Добужинским, Г. Верейским, Б. Кустодиевым и целой плеядой выдающихся художников многих поколений, в основном репинской Академии художеств, представлена яркими литографиями и линогравюрами узнаваемого питерского стиля (куратор Н. Шалова). Некоторые работы «кричат и эпатируют», по словам Д. Губайдуллина, но эта смелость ценна своим сочетанием с традиционными, академическими технологиями художественной печати. «Кромсающий» штрих портретов Даниила Хармса и поэтессы Веры Степановой (авт. Лиза Шалова), ироничная интонация (строй мальчишек-курсантов перед «Чёрным квадратом» Малевича, авт. М. Облапенко), поэтические иллюстрации к литературным произведениям и авторские фантазии — везде отчётливо видна рука и индивидуальность каждого участника. Светоносная мягкость литографских пейзажей и рубленые взмахи линогравюры наполняют чёрно-белые работы цветностью — где-то маячит революционный кумач, где-то льётся перламутр утреннего солнца. Композиция извлекается из чёрточек, пятен и узоров, градаций освещения, создавая единство техники и идеи.
«Конёк» уфимцев — офорт, гравюра по металлу. Официальная мастерская офорта была создана нашими славными графиками Эрнстом Саитовым и Камилем Губайдуллиным в начале 2000‑х на факультете изобразительных искусств в институте искусств. Но традиции печатной графики и интерес к ним молодых художников появился, конечно, задолго до этого. Десятилетием ранее уже творили Королевский и Самосюки, неистовствовал Маджар и ворожил Тонконогий, пробовал «на прикус» разные виды офорта и смаковал свои «Мужские игры» Терегулов — всех наших графиков по пальцам не перечесть. Интересно, что литографская мастерская в Уфимском училище искусств, созданная Р. Маглиевым и Р. Миннебаевым ещё в 90‑х, была первой в Уральском регионе. На выставке мы видим литографии студентов нашего училища искусств Алсу Диваевой (« Уфимские окна») и Арины Николаевой (рук. Р. Миннебаев). Институт искусств представили дипломники этого года Мария Андреева с серией офортов, нашедшая поэзию в уходящих в даль ритмах железной дороги, и Роза Минниахметова, запечатлевшая работу художественных мастерских.
Офорт, как и другие разновидности печатной графики, совмещает в себе работу рисовальщика, гравёра и печатника. Здесь оригиналом считается не печатная форма, а каждый лист тиража, отражающий отдельные стадии работы художника. Приёмы «травлёного штриха» в сочетании с акватинтой или «сухой иглой» дают неповторимые эффекты тональной игры. Этот сложный, многоэтапный творческий процесс, невидимый зрителю, порой физически нелёгкий, кропотливый и «громоздкий» сродни алхимическим опытам, священнодействию, на выходе всегда являет чудо, маленькое открытие. В наше время цифры и сверхскоростей он может показаться архаичным, отжившим. Что заставляет молодёжь возиться со всем арсеналом печатной графики, если всю «грязную» работу за человека может сделать компьютер? Не вытеснят ли компьютерные технологии старинные способы печати, зародившиеся ещё в эпоху Ренессанса? «Действительно, мастеров и мастерских стало меньше, да и популяризацией того, что делает молодёжь в графике, мало кто занимается. сам процесс передачи знаний не останавливается, возможно, он теперь более централизован. Работы молодых зачастую просто теряются в общих экспозициях, — констатирует Дим Губайдуллин. — Хотя я видел в Питере и Красноярске молодёжные проекты, в которых графика выведена в отдельный блок, достаточно мощный. Компьютер вряд ли заменит её. Я вижу, как моим студентам дико хочется работать руками, и этот год особенно наглядно это показал».
Выставка, созвучная чёрно-белым дням декабря, оставляет, тем не менее, впечатление яркой радуги разнообразием тем и стилей, провокационностью и живой энергетикой молодости.