Все новости
Вернисаж
23 Июня 2022, 23:51

Время и место

В мае республика отметила 95‑летие со дня рождения художника Михаила Алексеевича Назарова, одного из крупнейших представителей российского авангарда ХХ века. К этому событию было приурочено открытие в Уфе двух выставок мастера, объединённых общим названием «Я всё равно здесь живу». Сначала открылась экспозиция в Уфимской художественной галерее, а затем на выставку, собранную главным образом из своих фондов, зрителей пригласил Башкирский государственный художественный музей им. М. В. Нестерова. Отметим, что обе выставки были организованы на высшем экспозиционном уровне. Побывавшие на открытии выставок ознакомились не только с работами художника, но и с серьёзным анализом творчества мастера, и, возможно, кто-то заново открыл для себя Михаила Назарова – одного из самых глубоких и, скажем прямо, не самых простых для понимания авторов.

Время и место
Время и место

Автор — Хайдар Кульбарисов

 

Каждый слышит, как он дышит.
Как он дышит, так и пишет,
не стараясь угодить…
Булат Окуджава

В мае республика отметила 95‑летие со дня рождения художника Михаила Алексеевича Назарова, одного из крупнейших представителей российского авангарда ХХ века. К этому событию было приурочено открытие в Уфе двух выставок мастера, объединённых общим названием «Я всё равно здесь живу». Сначала открылась экспозиция в Уфимской художественной галерее, а затем на выставку, собранную главным образом из своих фондов, зрителей пригласил Башкирский государственный художественный музей им. М. В. Нестерова. Отметим, что обе выставки были организованы на высшем экспозиционном уровне. Побывавшие на открытии выставок ознакомились не только с работами художника, но и с серьёзным анализом творчества мастера, и, возможно, кто-то заново открыл для себя Михаила Назарова – одного из самых глубоких и, скажем прямо, не самых простых для понимания авторов.Михаил Алексеевич Назаров родился 24 мая 1927 года в селе Кананикольском Зилаирского района Башкирии. Эпоха была героической. Она гремела медью, росла монументами и топорщилась стройками.
Страна рыла котлованы, коптила небо паровозами, заводами, самокрутками, буксовала тракторами, полуторками. в этом грохоте, в этом строительном гвалте было, наверное, не до изящных искусств, но Михаил Назаров рисовал всегда, сколько себя помнил. Сюжеты и героев своих работ, что однажды ворвутся в историю искусства ХХ века и прочно там обоснуются, художник нашёл ещё в Кананикольском, в селе с тревожным названием Мраково, на руднике в Тубинске. «Кананикольск, — вспоминал Михаил Алексеевич, — для меня большая страна со своей историей. Аэроплан первый раз, 30 июня, летел на меня, трещал как трактор. Так началась новая эра для Кананикольска. А теперь лошадь — редкость».
Кананикольск для Назарова — целый мир со своим колоритом и по-особому выстроенным пространством. Пространство это начинало свой разбег от крыльца родительского дома и растекалось ввысь, вдаль и вширь. Оно мчалось, перемахивая через заборы и плетни, дома, огороды и ближние сопки. В Тубинске Миша Назаров с родителями жил в настоящем бревенчатом доме. Отец был служащим и ему полагалась отдельная изба. Между тем, многие тубинские семьи ютились в землянках, и Мишины сверстники с наступлением сумерек по-кроличьи ныряли в свои «норы». Видимо, уже тогда дом, воспринятый ребёнком как неоценимое благо, стал для Михаила Назарова не просто объектом, а символом жизни, мирской благодати. Михаил Алексеевич был по-настоящему ироничен. Как вспоминает его друг и соратник Николай Александрович Пахомов, о своём творчестве он говорил просто: «Я домики рисую».
Он рисовал и писал «домики», заборы, мужиков в треухах, баб с коромыслами, лошадей — весь мир своего детства, уместившийся между небом и чернозёмом. По базарным площадям снуют пустые прилавки, лавки… Пространство условно. Оно карабкается по ящикам, столам, взбирается на пирамидки крыш, влезает на циркули телеграфных столбов. Бабы с вёдрами, избы, повозки — это своего рода модули, материал для построения простора. Мастера интересует не конкретная ситуация, не сплетня — он добывает вещество жизни. Иногда он наклеивает на холст листы старых газет. Пожелтевшие листы хранят тревожную атмосферу тех лет, создавая своего рода информационное поле времени, передавая его дух.
Михаил Алексеевич признавался, что современный город с его галантерейно-гламурной статью не интересен ему. Душа его тосковала по Кананикольскому, по сёлам и посёлкам его детства, обитатели которых сапогами, тракторами, копытами изо дня в день месили тщету жизни. Он знал, что жизнь в тех местах тяжкая, и понимал, что время, как писал Андрей Платонов, — это движение горя и такой же ощутительный предмет, как любое вещество, но сердце Михаила Назарова свой выбор сделало: «Он всё равно здесь живёт». и будет жить всегда — добавим мы.
Друзья, знакомые и близкие Михаила Алексеевича отмечают широкий кругозор художника, его пытливый интерес к событиям, происходящим в мире. Он много читал, отдавая предпочтение писателям-«деревенщикам». Очень любил Виктора Астафьева. «Деревенская» проза находила живой отклик в его душе и помогала утвердиться в правильности собственного пути, убедиться в том, что вся соль жизни рассыпана в глинозёме сельского бездорожья, там, где будни протекают неспешно, вдали от шума и огней мегаполисов.
Михаил Алексеевич много и плодотворно учился у больших мастеров. Он окончил художественное отделение Башкирского театрально-художественного училища, где его педагогами были А. Э. Тюлькин, Б. Ф. Лалетин. Позже Михаил Назаров оттачивал мастерство под руководством Ильмара Кимма в Эстонском государственном художественном институте. Обучение в институте — важная веха на пути его становления как художника. Во время учёбы в Таллине Назаров знакомится с образцами европейской живописи различных эпох, в том числе авангарда ХХ века.
Накопив богатый опыт, он счёл важным поделиться им с молодыми художниками. До конца жизни Михаил Алексеевич преподавал на факультете изобразительных искусств Уфимского государственного института искусств им. З. Исмагилова. Сегодня на выставочных площадках страны можно встретить многих из его питомцев. У каждого из них свой путь и собственный дар, но порой в их работах угадывается ЕГО понимание пространства и формы и просвечивает тепло ЕГО взгляда на мир.
Память живёт по законам обратной перспективы. Воспоминания выпуклы, осязаемы. Годы обточили их, обкатали словно гальку в реке. Состояния прошлого, надвигаясь из глубины лет, переваливая через горизонт, заслоняли суету уфимских будней, дарили тепло и вдохновение и оживали на полотнах художника. Михаил Алексеевич Назаров всю жизнь чувствовал свою неразрывную связь и с местами своего детства, и с тем временем, отсчёт которого начался в Кананикольском. Он продолжал жить в том времени, потому сентенция о том, что времена не выбирают, верна лишь отчасти. 

Время и место
Время и место
Автор:Любовь Нечаева
Читайте нас: